Радисты и телеграфисты нашей части проходили стажировку в учебке дивизиона под Тайцами, а вот электромехаников вроде меня готовили на «точке» «Пулково», которая в реальности была от этого самого Пулково довольно далеко.
Что такое «точка»? Маленькое самостоятельное подразделение узла связи, которое обычно насчитывает всего несколько десятков военнослужащих, иногда и не больше одного. И обычно это для солдата хорошо, потому что чем меньше людей и, соответственно, офицеров, тем меньше бюрократии и казёнщины. А с питанием по армейским меркам совсем хорошо, ибо зачастую есть своя животноводческая ферма, теплица…
Да-да, я не шучу. В нищей советской армии, той самой, которую боялось НАТО, чтобы более или менее сносно кормить своих солдат, заводили молочные и свиноводческие хозяйства и огороды. Часть военнослужащих, числясь радистами или электромеханиками, были самыми настоящими фермерами. Каждое утро за час до общего подъёма отправлялся наряд на ферму – убирать, кормить скотину… Зато на «точке» баловали даже кашей на молоке.
Но человеку всегда хочется большего. Особенно паре «духов», один из которых попал под дурное влияние другого.
Вместе с электромеханиками в «Пулково» угодил и медик Серёга К. Высоченный, тощий парнишка с характерным украинским говором, которому не хватало и двух порций, положенных за исключительную долговязость.
Сприятельствовались мы с К., почувствовав друг в друге родственные души. Так-то Серёга был тишайшим интеллигентом, но иногда в него вселялся дух первооткрывателя из каких-то его казачьих предков. И тогда держитесь за него хоть семеро…
Однажды удержаться стоило мне. Но у меня в крови, видимо, тоже чего-то намешано, потому что когда Серёга предложил сходить в самоволку в соседний посёлок Нагорный, я почти сразу согласился. Тем более, Серёга заверил, что все на «точке» так делают. Дыра-то в ограждении общеизвестная.
Вообще-то, по уму в самоволку нужно ходить в «гражданке». Чтобы не светиться понапрасну. Но у нас её ещё не было. Поэтому мы с Серёгой пошли в чём армия родила – в плохо стиранных Х/Б (так сокращённо называлась хлопчатобумажная летняя солдатская форма).
Дыру в металлической сетке ограждения нашли быстро. И ещё быстрее миновали. Не помню уже, сколько там сотен метров мы прошли, чтобы попасть в унылый рабочий посёлок Нагорный, который тогда показался чуть ли не символом воли. Мозг в это время пел от ощущения ещё не забытой свободы. А зря: ему следовало бы заниматься иным…
Нас хватились быстро, ещё когда мы с Серёгой наслаждались пьянящим чувством свободы в магазине Нагорного. Ну а про дыру в ограждении знали почти все. Возвращаясь, мы не успели пройти и сотни метров от сетки, как впереди увидели делегацию встречающих товарищей. Серёга зачем-то начал выписывать на траве зигзаги, крикнул мне: «Бросай!» и сам швырнул под ближайший даже не кустик, а пучок высокой травы. Бросил и я…
– Это чё? – недоумевал сержант В. и с изумлением вертел в руках подобранную в траве бутылку. Ефрейтор О. свою находку изучал молча, на лице застыла окаменелость ступора.
– Лимонад, – буркнул Серёга.
Сержант перевёл взгляд на него. Потом на меня. Потом на ефрейтора. Тот пожал плечами: может, в самом деле дебилы.
Позже мы узнали, что в самоволку принято было ходить за бухлом. Ну, чтоб со смыслом. Даже самые последние интеллигентишки брали хотя бы пиво. Мы с Серёгой оказались уникумами.
Но наказание было стандартным. Нас одели в костюмы химзащиты, заставили напялить противогазы и под крики подгоняющих сержантов грести дерьмо из выгребной ямы фермы. Уже минут через пять я готов был попроситься делать всё то же самое в парилке, только без противогаза. Там хоть воздуха хватает…
Полчаса спустя над нами сжалились и разрешили снять резиновые вериги. Лицо у Серёги было даже не красным, а почти синюшным, как в предынфарктном состоянии.
Из этой истории я извлёк важный урок – не надо нарушать устав СА, лезть во всякие дыры в ограждениях и покидать территорию части. С той поры устав я нарушал только в пределах родной части. Ну почти…
Комментариев нет:
Отправить комментарий